Реформирование экономики Израиля - непростая задача. Парадоксально, но все попытки реформ были не вполне состоятельны в силу того факта, что экономика не достигла грани бедствия, как это произошло с экономиками стран Восточной Европы. В Будапеште, Варшаве и Праге продолжаются радикальные преобразования в направлении свободной экономики, несмотря на все связанные с такими изменениями лишения, потому что достаточное число людей знает, что другого выхода просто нет - командная экономика вчерашнего дня потерпела самое жалкое поражение, предложив жизненные стандарты Третьего мира населению, имеющему первоклассное образование. В Израиле же, где модифицированная командная экономика существует почти пятьдесят лет, ее результаты оказались не ужасными, а просто посредственными. Рабочие, которые должны были бы производить продукции ежегодно примерно на 20 000 долларов на душу населения, производят, в лучшем случае, половину. Израильтяне производят в два-три раза больше товаров, чем производили их коллеги в Восточной Европе, однако этот уровень вдвое ниже производительности рабочих в таких странах, как Соединенные Штаты и Германия/*32.

Экономическое положение Израиля. возможно, нельзя назвать замечательным, однако же оно и недостаточно дурное, чтобы привести общественное мнение к мысли о необходимости заменить командную экономическую систему. Без пересмотра экономических основ Израиль будет катиться по накатанным рельсам и даже будет делать скромные экономические успехи, однако он, безусловно, не сможет привлечь в страну огромный предпринимательский потенциал рассеянного по всему миру еврейского народа. Еврейские бизнесмены энергично вкладывают средства в такие далекие страны как Мексика, Венгрия и Сингапур. Многие из них пытались начать дело в Израиле и обожглись - поскольку им пришлось месяцами, а иногда и годами ждать разноообразных разрешений и подтверждений от подлинно "византийской" израильской бюрократии.

Мнение, согласно которому только установление мира приведет к подъему израильской экономики, является всего лишь слабым оправданием для удержания Израиля в экономических цепях. Конечно, мир в регионе улучшил бы экономический климат и, вероятно, покончил бы с арабским бойкотом, но серьезный подъем в экономике будет иметь место только в том случае, если она освободится от избыточного государственного контроля. То, что многие заграничные еврейские бизнесмены с ужасом отступили перед многочисленными препонами - это великолепно доказывает, что случилось бы, если бы эти препятствия для бизнеса были устранены.

Первым вопросом повестки дня является, следовательно, широкомасштабная отмена бесчисленных кодексов, лицензий, ограничений и налогов, которые встречают любое деловое начинание на первом же шагу. Например, вы не можете построить завод, не купив сначала землю, что означает получение разрешения от нескольких муниципальных и национальных учреждений. Вы не можете пользоваться даже водой, электричеством, дорогами и линиями связи - без специальных дозволений министерства сельского хозяйства, министерства финансов, министерства транспорта н министерства связи соответственно. Вы не можете принять людей на работу, а впоследствии уволить их без согласия Гистадрута, профсоза, объединяющего 82°/о работающих. Гистадрут даже более могуществен, чем многие министерства.

Некоторые израильтяне даже уверились в том, что, в отличие от евреев, живущих вне Израиля, их соотечественники меньше предрасположены к деловой активности. Это опровергается опытом многих израильтян, покинувших Израиль ради открытой экономики калифорнийской Силиконовой долины, Шоссе 128 в Бостоне, ради Чикаго, Майами и Торонто, где они великолепно преуспели. С деловыми талантами израильтян все в порядке - не в порядке политическая система, которая лишает их свободы, опутывает сетью ограничений. Экономика Израиля может быстро измениться - по крайней мере, столь же быстро, как изменились экономики Испании и Мексики, когда в этих странах была проведена необходимая либерализация.

Поскольку такое изменение имеет политический характер, первым шагом к решению проблемы должно быть разделение исполнительной и законодательной ветвей власти, которое должно значительно уменьшить всевластие министров, диктат маленьких парламентских фракций, делающих правительство заложником своих мелочных интересов. Если бы премьер-министр избирался не шестьюдесятью одним депутатом Кнессета, а непосредственным голосованием миллионов граждан, то он (или она) не был бы столь уязвим для угроз политиков, стремящихся помешать экономической либерализации. Это дало бы премьер-министру власть назначать и распускать кабинет, что ныне является прерогативой главы правительства только на бумаге. Непосредственные выборы главы исполнительной власти дали бы премьер-министру возможность широко приватизировать правительственные корпорации п ограничивать власть бюрократии, не опасаясь быть отстраненным от власти после любого из своих шагов. Это и было главным мотивом, когда я стал одним из инициаторов и защитников нового законопроекта, предусматривающего прямые выборы премьер-министра. Законопроект был принят в 1992 г. и должен определить порядок национальных выборов 1996 г.

Несмотря на назревшее изменение политической системы, никто не может гарантировать. что в Израиле появятся политические лидеры, которые захотят изменить экономическую систему. Горбачев мог оказаться более молодым вариантом Брежнева, и в этом случае изменения в Советском Союзе приняли бы другое направление и пошли бы иными темпами. Радикальная либерализация израильской экономики, столь необходнмал для принятия большого числа иммигрантов, произойдет лишь в том случае, если правительство будет и экономически и политически заинтересовано в ней.

К сожалению, многие наши политики, как и многие представители интеллектуальных кругов, верят, что Израиль чудесным образом не подчиняется основополагающим экономическим законам, а рыночные силы обходят стороной еврейское государство. Они смешивают тот факт, что Израиль нуждается в обновлении хозяйственной инфраструктуры, в масштабных правительственных капиталовложениях в строительство дорог, электростанций и т.п., с собственной потребностью контролировать промышленность, торговлю и сферу услуг.

Правительство может и должно строить объекты, которые неподъемно дороги для частных компаний, однако во всех остальных областях оно обязано существенно сократить свои полномочия. В действительности, оба этих аспекта оптимальной правительственной политики взаимно обусловливают и дополняют друг друга. Вот классический пример: высококачественные шоссейные магистрали повышают производительность промышленных предприятий, а более производительные предприятия приносят налогооблагаемую прибыль, которая позволяет финансировать строительство новых и модернизацию старых дорог.

Децентрализация .национальной экономики и снижение налогового бремени, в первую очередь, привлечет внимание израильских предпринимателей, эмигрировавших за рубеж. Тысячи преуспевающих израильских бизнесменов проживают в настоящее время в США, Западной Европе и других частях света. Бывшие израильтяне занимают сегодня ведущие позиции в некоторых крупных коммерческих компаниях. Многие из них мечтают вернуться на родину. Не страдая от языковых и культурных барьеров и, в то же время, умея вести дело на международном уровне, они могли бы оказать существенную помощь в расширении израильского экспорта.

Особую роль в оздоровлении израильской экономики призваны сыграть американские евреи. В грядущем десятилетии их главный вклад мог бы состоять в том, что они исполняли бы роль "экономических репатриантов", то есть, стали бы бизнесменами и менеджерами, занимающими ведущие позиции в создании нового бизнеса в Израиле. Нет в мире людей, более одаренных в области промышленности, торговли и финансов, нежели американские евреи. Постреформенная экономика Израиля могла бы извлечь для себя огромную выгоду из их изобретательности, предприимчивости и энтузиазма. Однако нет никакого сомнения в том, что после надлежащих реформ наша экономика смогла бы привлечь не только бывших израильтян и евреев диаспоры, но и многих нееврейских инвесторов.

В этой остроте, конечно, не отражены усилия по либерализации национальной экономики, предпринимавшиеся в 70-е и 80-е годы правительством Ликуда, не отражено и постепенное изменение экономической жизни в стране в сторону большей рыночной открытости. Однако данное высказывание отражает самое главное: принятый в Израиле подход к решению экономических проблем все еще тяготеет к излишней централизованности и к администрированию. Ради блага сионизма необходимо положить конец влиянию как "большевиков", так и "перонистов". Народ, преодолевший многовековое рассеяние, враждебность могущественных империй и сопротивление всего арабского мира, способен устранить это последнее серьезное препятствие, мешающее репатриации и успешной абсорбции миллионов евреев.

Выход из затяжной экономической стагнации, на которую Израиль был обречен самим фактом структурного бюрократического засилья в хозяйственной жизни, вполне реален. Демографическая проблема Израиля является, по большей части, проблемой еврейской репатриации, а последняя - функцией экономических отношений и правильного воспитания. Алия не должна оставаться постоянным отражением сегодняшних статистических данных; ее существенное увеличение зависит, в первую очередь, от национальной воли еврейского народа и его уверенности в будущем. Израиль способен создать надлежащие условия для образования и сохранения устойчивого еврейского большинства на своей территории. Этого нужно только захотеть, - как предрекал в свое время Теодор Герцпь.

Сионистская мечта, многократно похороненная раболепными поклонниками статистики и иными маловерами, продолжает жить. Отворившиеся для еврейской эмиграции ворота государств Восточной Европы вновь подтвердили справедливость этого утверждения. Пессимистические прогнозы, рядившиеся в одежды наукоподобного реализма, оказались преходящим свидетельством утраты веры в сионистские цели и в способность еврейского народа добиться их осуществления.

Наверное, в этом государстве появились бы свои писателя и интеллектуалы, поющие хвалу национальной слабости. Однако это жалкое государство не смогло бы никого вдохновить, и лишь немногие согласились бы связать с ним свою судьбу. Очень скоро оно задохнулось бы из-за оттока населения, вызванного отчаянием и чувством собственного бессилия. Некоторые намеки на такое настроение наблюдались в Израиле в годы, предшествовавшие Шестидневной койне, когда алия почти полностью прекратилась, а эмиграция из страны обрела угрожающие масштабы. Именно тогда в Израиле появилась мрачная шутка о последнем эмигранте, которому надлежит выключить за собой свет в аэропорту им. Бен-Гуриона.

Аналогичный процесс наблюдался среди ливанских христиан, однако там дело не обошлось юмором висельников. Постоянная эмиграция христиан из Ливана привела, в конце концов, к разрушению созданного ими государства. В прошлом ливанские христиане-марониты были самой крупной и самой влиятельной общиной в этой стране, но у них не было "алии" и "сионистской идеи", которая заставляла бы их держаться за землю родины. Со временем, массовый отток маронитов из Ливана привел к тому, что там остался крошечный христианский анклав в Джунии (к северу от Бейрута), окруженный со всех сторон горными районами, населенными мусульманами. В конце концов, в Ливан явились сирийцы, которые отняли государственность - и у христиан и у остальных жителей этой страны.

Сходное ощущение неуверенности распространилось в конце 80-х годов среди части израильтян, пришедших к выводу о том, что время сионизма и массовой алии безвозвратно ушло. Незадолго до начала массовой алии из СССР израильские пессимисты утверждали:

"Нам следует быть реалистами и смириться с мыслью о том, что репатриация не возобновится. Израиль должен приспособиться к участи маленького государства, живущего без притока еврейского населения из диаспоры".

Однако сионизм еще отнюдь не выдохся - он по-прежнему настойчиво решает свою главную историческую задачу: сосредоточение большинства еврейского народа в Эрец- Исраэль. Сегодня сионистская задача должна решаться именно так, как предлагали в свое время основатели этого движения: не путем ослабления тела и духа Сиона, но путем его укрепления в политическом, военном и экономическом отношениях - с тем, чтобы Израиль мог успешно реализовать представившиеся ему огромные возможности.

Когда по прошествии нескольких десятилетий в Израиле будут проживать 8-10 миллионов евреев, наше государство станет процветающим, динамичным и воистину независимым. И поскольку такое еврейское государство будет гораздо более сильным и жизнеспособным, нежели нынешнее, большинство арабских лидеров будут вынуждены установить с ним действительно мирные отношения. Этот подход совершенно противоположен распространенному мнению о том, что Израиль может прийти к миру лишь путем тяжелых уступок, сокращающих его территорию и угрожающих его безопасности. Напротив, подлинный мир будет достигнут только тогда, когда еврейский народ убедит арабов в незыблемости своего политического существования на Ближнем Востоке