"Сегодня счастье, завтра счастье...

(Суворов)

"Самый надежный способ быть обманутым –

(Ларошфуко).

Военное и политическое руководство Израиля, равно как и его академические круги, не исполнили своего гражданского долга. Они не изучили хода Шестидневной Войны и причин победы. За отсутствием рационального обьаснения, победа стала считаться чудом. Но атеистическое руководство Израиля не могло принять чудо, как проявление Божественного Провидения, и победа была "объяснена" с помощью псевдо- аргументов, которые якобы "доказывали" неизменное качественное превосходство ЦАХАЛЬ. Израиль убедил себя, что он всегда будет умнее своих соседей. Прошло совсем немного времени, и "принцип Ларошфуко" вновь доказал свою правоту. Набор пустых лозунгов и необоснованных мнений получил название концепции, с ней вступил ЦАХАЛЬ в войну Судного Дня.

Но до 1973г Израиль вел еще Войну на Истощение (1968-1970). Она окончилась соглашением, которое запрещало Египту придвигать зенитные ракеты к зоне канала. Америка была посредником на переговорах и гарантировала выполнение условий перемирия. В ночь с 7 на 8 августа соглашение вступило в силу, на следующий день египтяне уже нарушили его. Сначала американцы отказывались признать этот факт, но 3 сентября они были вынуждены подтвердить, что израильские претензии справедливы. Америка заставила Израиль не реагировать на усиление ПВО Египта, зато "компенсировало" нас самолетами “Фантом” и “Скайхок”. Разумеется, народу Израиля "объяснили", что самолеты важнее ракет, и что Израиль остался в выигрыше. "Объяснения" прошли проверку через три года в огне войны Судного дня: в первые дни войны зенитные ракеты уничтожили треть израильских самолетов. Кроме самолетов, Америка предоставила Израилю кредит (не подарок!) в размере полумиллиарда долларов. Деньги были потрачены на гражданские цели.

Во время заключения соглашения Рабин был послом Израиля в Вашингтоне. Его послали туда, чтобы собрать "дивиденды" военной славы. Всего год назад Рабин оставил пост Начальника Генштаба. Если бы он действительно разбирался в военных вопросах, он понял бы стратегическую важность ракетных систем ПВО; если бы он был способным дипломатом, он сумел бы предотвратить опасный для Израиля ход событий; если бы он был политиком высокого уровня, он нашел бы способ известить народ Израиля об ухудшении его военного положения. Ничего этого не произошло; Голда Меир, Моше Даян и Аба Эвен не понимали того, что происходило у них под носом, их прежде всего интересовали проблемы партийной и личной выгоды. О Рабине нечего и говорить: он был послушным (и не слишком талантливым) исполнителем их воли и одновременно учился у них "культуре власти"*1). Все эти лица несут ответственность за идиотский оптимизм знаменитой "концепции", за кровь и поражение в Войне Судного Дня. Из всех них только Рабин остался на верхушке израильской политики*2).

Вместе с тем, события 1970г можно видеть и в более широком аспекте. Исход Войны на Истощение утвердил схему войн Израиля и отношений с Америкой. Все войны кончались дипломатическим поражением, и Израиль шаг за шагом привыкал подчиняться диктату США. На этой схеме построено политическое мышление Ицхака Рабина.

Война Судного Дня (1973г) была трагедией для Израиля и большой удачей лично для Рабина. В самое трудное время войны "великого полководца" оставили сидеть дома*3). Очевидно, в правительстве помнили, что на Рабина полагаться не следует. В этом и была его удача. Не участвуя в войне, он не нес ответственности за ошибки и неудачи.

До 1973г. коллективное сознание считало военным гением Даяна. Рабин, безусловно, был вторым, а не первым в военной иерархии*4). Кроме того, Рабин оставил ЦАХАЛЬ, его сменил Хаим Бар-Лев, известный возведением одноименной линии укреплений вдоль Суэцкого канала. Концепция Бар-Лева была принята в Израиле с воодушевлением и дала ее автору престиж очередного военного гения: Бар-Лев еще больше вытеснил Рабина из сознания израильтян*5).

Ошибки и поражения войны 1973г изменили соотношение сил. Даян потерял ореол непогрешимого военного специалиста, действия Бар-Лева считались проблематичными, Голда Меир была вынуждена уйти в отставку, - но Рабин сохранил свой престиж!

Война 1973г вызвала "бунт пушечного мяса": впервые израильтяне осмелились подумать, что их руководство ошибалось и - даже! - обманывало своих граждан. Кое-какие факты просочились в прессу, и их оказалось достаточно, чтобы "смести" целое поколение правящей элиты (см выше). Правительство социалистического блока стояло перед полным фиаско. Политики Партии Труда искали формулу спасения, они нашли ее в лице Ицхака Рабина*6).

После потерь и поражений 1973г, нужно было прежде всего реорганизовать ЦАХАЛЬ. Этим занимались Рабин (глава правительства) и Перес (министр обороны). Перес не имел военного опыта, он только занимался некогда закупкой вооружения. Военные концепции Рабина застыли на уровне до 1967г, если не раньше этого (см. выше). Ни Министерство обороны, ни Генеральный штаб - никто вообще в Израиле - не производил интеллектуального анализа уроков войны 1973г (равно как и всех предыдущих войн). В результате "исправление ошибок 1973г" пошло по простейшей линии арифметического наращивания массы и брони. Силы ЦАХАЛя были удвоены и утроены. В то же время проблемы "мозга армии": планирования, организации командования и эффективности структур - остались в стороне. ЦАХАЛЬ начал превращаться в малоповоротливое бронированное чудовище. Это обычный результат развития армии по линии гигантомании, которое неизбежно кончается превращением армии в "черную дыру", поглощающую без остатка и без пользы все ресурсы нации. Именно эта опасность грозит Израилю и его армии в 90-х годах.

Разумеется, все надо понимать в правильной пропорции. ЦАХАЛЬ остается маленькой армией - просто потому, что число солдат находится в известном отношении к численности населения. Но вместе с тем он давно уже перерос размеры крошечных соединений 1948 или 1956гг. Уже в войне Судного Дня арабы задействовали тысячи танков, только на Голанах их число превзошло количество танков Вермахта в 1941г: ясно, что противостоять им должна определенная масса, а не единицы. Однако уже в войнах 1967 и 1973гг оказалось, что ЦАХАЛЬ использует только малую часть своего потенциала. Недостаточно иметь хорошую материальную часть и превосходно обученные экипажи - основной проблемой ЦАХАЛа стало командование. Современное вооружение стоит настолько дорого, что и самые богатые страны стремятся прежде всего использовать до конца потенциал имеющегося оружия. Для этого нужен военный интеллект. Эта концепция кристаллизуется в формуле "армия маленькая, но умная и мобильная". Антиинтеллектуальная деятельность Рабина и Переса в середине 70-х гг. поставила ЦАХАЛЬ на противоположный путь, с которого его стало весьма трудно сдвинуть.

Сейчас, в 90-х гг, все время говорят о желательной трансформации ЦАХАЛя в "маленький и умный идеал". Но для этого надо произвести целый ряд кардинальных изменений, которые заодно убьют немало "священных коров" идеологии и традиции, и оставят кое-кого из генералов за бортом нового ЦАХАЛя (маленького! - заметим). Структура ЦАХАЛя прежде всего стремится сохранить самое себя, как и все армейские структуры в мире, как и всякая вообще общественная структура. Не следует надеаться, что желательные изменения произойдут сами собой, внутри структуры. Они должны быть навязаны армейской верхушке извне, политическим руководством и, желательно, до очередного военного поражения, а не после. Для этого требуется концентрация интеллектуального усилия и политической воли*7). Ни того, ни другого пока не нашлось ни у ЦАХАЛя, ни у партийной элиты. Меньше всего этого можно ожидать от Ицхака Рабина и его правительства, ориентированных на партийные интриги и парламентские комбинации*8).

Вернемся к 70-м гг. Рабин стал главой правительства (1974г) в результате игры сил и интересов внутри партии "Авода" (тогда "Маарах"). Правительство раздиралось внутренними распрями, прежде всего взаимной конкуренцией и обоюдной ненавистью Рабина и Переса. Началась "распродажа" успехов 1967г, правительство Рабина шаг за шагом уступало нажиму США и арабским угрозам. Политика правительства распространяла атмосферу апатии н пессимизма. Лучом надежды мелькнула на несколько дней операция в Энтеббе*9). Она вызвала всплеск народной энергии и показала, что "можно иначе". Когда после операции правительство вернулось на прежний путь "пошаговой капитуляции", его падение осталось "делом техники".

Немедленно после отставки Рабина возникла идея, что страну надо "спасать". Одним из кандидатов в "спасители" был Игаэль Ядин, его авторитет был основан на принадлежности к академическим кругам (что должно было обеспечить "интеллектуализм") и на военном опыте 1948г. В этом было заключено неразрешимое противоречие, поскольку код поведения интеллектуала обязывал Ядина раскрыть правду, скрытую в мифах о Войне за Независимость; открытие тайн нанесло бы сильный удар по военному авторитету самого Ядина.

Ядин введен в наш рассказ единственно, чтобы показать атмосферу тех дней. На предвыборных собраниях он под аплодисменты публики называл Рабина политическим импотентом. Ни в коем случае нельзя пройти мимо вульгарности Ядина, характерной для "стиля" израильского политического мышления*10), но не менее важно, что эта оценка Рабина "принималась на ура", она была самоочевидной в те дни.

На выборах 1977г. победил Ликуд, и Рабин на долгих 5 лет ушел из первых рядов политики Израиля. Он потерпел поражение и внутри своей партии, ее лидером (вплоть до 1992г) стал Шимон Перес.